«И встал Авраhам, и поклонился народу страны той, Хеттам. И говорил с ними так: «Если вы душою расположены похоронить мою умершую, то послушайте меня и попросите за меня Эфрона, сына Цохара,  чтобы отдал мне пещеру в Махпеле, которая у него; ту, что в конце его поля. За полную плату пусть отдаст мне ее среди вас в собственность для погребения.… И понял Авраhам Эфрона, и отвесил Авраhам Эфрону серебро, о котором говорил тот перед Хеттами, четыреста шекелей серебра, принимаемых торговцами. И стало поле Эфрона, что в Махпеле, против Мамрэ, — поле и пещера в нем, и все деревья в поле, во всем его пределе кругом — за Авраhамом, как покупка в глазах Хеттов, среди всех входящих в ворота города его. После этого Авраhам похоронил Сару, жену свою, в пещере поля Махпелы, против Мамрэ, он же Хеврон, в стране Кнаан».

В общем, за 400 шекелей пару тысяч лет назад Авраам приобрел пещеру, за которую теперь евреи с арабами готовы перегрызть друг другу глотки. Мы же придем туда с миром, никому ничего перегрызать не станем, зато на протяжении всего дня будем наслаждаться историей минувшей и текущей самого, с моей точки зрения, противоречивого, контрастного, а оттого наиболее прекрасного города Иудеи.

«После убедительной победы Израиля в 1967 году евреи должны были бы, по крайней мере, быть приравнены к арабам и получить свободный доступ к своим святыням. Но нет! Более того, вся власть в Хевроне над святыми местами, включая и Меарат ха-Махпела, была передана шейху Джабри – главарю хевронских погромщиков 1929 года. Этакий жест «доброй воли» Моше Даяна.  Впрочем, евреям позволили входить в Меарат га-Махпела, но только на правах туристов, в специально отведенные для этого дни и часы. А по пятницам вообще не пускают. В то время как арабам открыт доступ в любое время. Моше Даян буквально выразился так: «Вам разрешается ходить туда, как туристам, но в душу арабам не лезьте!» (из книги Бенциона Тавгера «Мой Хеврон»)

Махпеле и сегодняшнему ее положению будет посвящено довольно много времени. Мы, разумеется, сможем зайти только в еврейскую ее часть. На мусульманскую можете посмотреть на фотографиях, например, здесь.

Хеврон разделен на территории H1 и H2, находящиеся под палестинским и израильским контролем, соответственно (шетах А и шетах С). Общее население Хеврона — около 170.000 арабов (с пригородами — более 350.000), из них примерно шестая часть проживает на территориях H2 (под израильским то есть контролем). Также на H2 проживает около 600 евреев.
Мы, естественно, посетим только территории H2.

«А я сидел и думал: а что бы сказал я? Когда я начинал здесь раскопки, то думал не только о синагоге. Мои планы шли гораздо дальше – восстановить в Хевроне весь разрушенный еврейский квартал, и главное – изменить атмосферу, сделать невозможным положение, когда, при еврейской власти, на месте синагоги стоят три «знаменитых» учреждения: загон для скота, общественная уборная и свалка мусора. Я бы напомнил им, как воевала со мной военная администрация. Как посылали против меня солдат. Как арестовывали, многократно судили. Сколько позорных дел на меня состряпано! Сколько позорных обвинений было предъявлено мне и моим друзьям! И ради чего? Чтобы не дать нам изгнать отсюда арабских овец, очистить место от мусора и навоза, отстроить еврейскую синагогу. Прославленную, легендарную синагогу, носящую имя Авраама-авину». (из книги Бенциона Тавгера «Мой Хеврон»)

История Хеврона в равной степени героична и трагична. Полярность его истории и жизней его обитателей накладывают отпечаток, который, кажется, не способно сегодня смыть ни одно правительство. В некоторых местах кажется, что время остановилось.
Сегодня «Бейт ха-Шалом», он же «Бейт ха-Мерива», стоит заколоченный и его охраняет армейский блок-пост. Несколько лет назад это здание было на первых полосах всех израильских газет, а что происходит там сегодня мы узнаем в пятницу.

«Мы копаем, надо огородить участок, чтобы прохожие не мешали работам, а мы не мешали им. Из «касбы» есть узкий проход, где может пройти человек, оттуда постоянно идут на базар арабы. Надо бы проход заложить, чтобы они пользовались другим входом, расположенным рядом, – тот гораздо шире, там и лошадь пройдет, и машина. Кроме того, нельзя забывать о безопасности: могут незаметно пройти оттуда, обстрелять нас, закидать камнями. Ноам обращается к губернатору и получает отказ: права арабов ущемлять нельзя. Вот если в нас будут стрелять, тогда этот вход закроют. Как говорится, после драки кулаками помашут…  Я называю это «дефектным мышлением», когда во внимание принимаются не главные, а какие-то второстепенные вопросы. … Ноах загорелся идеей отыскать и восстановить могилы Ишая и Рут-моавитянки. Судя по документам, они находились в противоположном направлении – к западу от кладбища. Но там была громадная свалка, остатки древних строений, относящихся еще к эпохе крестоносцев». (из книги Бенциона Тавгера «Мой Хеврон»)